НАУЧНЫЕ МАТЕРИАЛЫ:
Документ предоставлен КонсультантПлюс
"Арбитражный и гражданский процесс", 2021, N 7
ЗАКОННЫЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ КАК УЧАСТНИК ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССА
А.Т. ТАИРОВА
Таирова Анжелика Таировна, ассистент кафедры гражданского процесса Юридического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова (МГУ).
В статье автор рассматривает правовое положение законного представителя как участника гражданского процесса. Исследуется ряд актуальных вопросов, связанных с правовым регулированием участия законного представителя в гражданском процессе, анализируются права и обязанности законного представителя согласно действующему законодательному регулированию. Отмечаются особенности правового положения законных представителей по категориям в зависимости от вида законного представительства: законные представители несовершеннолетних; законные представители лиц, признанных судом недееспособными; законные представители лиц, признанных судом ограниченно дееспособными, и др.
Ключевые слова: статус, права и обязанности, представительство, законный представитель, дееспособность, несовершеннолетние.
Legal Representative as a Party to a Civil Procedure
A.T. Tairova
Tairova Anzhelika T., Teaching Assistant of the Department of Civil Procedure of the Law Faculty of the Lomonosov Moscow State University (MSU).
In the article, the author examines the legal status of a legal representative as a participant in civil proceedings. It examines a number of topical issues related to the legal regulation of the participation of a legal representative in civil proceedings, analyzes the rights and obligations of a legal representative in accordance with the current legislative regulation. The author is considering the peculiarities of the legal representatives by categories depending on the type of legal representation: legal representatives of minors, legal representatives of persons recognized by the court as incapacitated, legal representatives of persons recognized by the court as having limited legal capacity, etc.
Key words: status, rights and obligations, representation, legal representative, legal capacity, minors.
Для рассмотрения законного представительства в рамках гражданского процесса необходимо учитывать его специфику, которая состоит в первую очередь в отсутствии дееспособности в частичном либо полном объеме у представляемого лица <1>. Именно поэтому вести речь о делегировании полномочий не представляется возможным, поскольку для делегирования любых полномочий требуется дееспособность (для осуществления осознанного выбора в пользу того или иного представителя для совершения необходимых процессуальных действий в собственных интересах).
--------------------------------
<1> Таирова А.Т. Законное представительство в гражданском процессе: некоторые проблемы теории и практики // Законодательство. 2020. N 5. С. 80 - 82.
Законный представитель представляемого недееспособного лица осуществляет его права, за исключением тех, которые неотделимы от личности <2>. Законный представитель частично дееспособного лица с его согласия и в зависимости от отраслевого вида юридического процесса вправе, например: отозвать жалобу в судебные органы; прекратить полномочия защитника; отказаться от предъявленного им гражданского иска или признать предъявленный к нему гражданский иск; отозвать поданную в защиту интересов представляемого им лица жалобу и др. <3>.
--------------------------------
<2> Кокин А.В. Особенности правового содержания статуса законного представителя в юридическом процессе // Вопросы экономики и права. 2012. N 11. С. 53.
<3> Там же.
Необходимо обратить внимание, что по вопросу процессуального положения законного представителя в гражданском процессе давно велись научные дискуссии. Следует согласиться с теми учеными, которые отстаивают положение о том, что законный представитель является лицом, участвующим в деле, поскольку он является субъектом гражданских процессуальных отношений, имеет процессуальный интерес в деле, своими действиями оказывает влияние на развитие процесса, имеет самостоятельные процессуальные права и обязанности, а за невыполнение или ненадлежащее выполнение своих процессуальных обязанностей он может быть привлечен к ответственности, установленной законодательством Российской Федерации <4>.
--------------------------------
<4> Сидоров Р.А. Представительство в гражданском процессе: дис. ... канд. юрид. наук. Тверь, 2003. С. 8; Тарло Е.Г. Профессиональное представительство в суде: монография. М., 2004. С. 134; и др.
В рамках гражданского процесса в зависимости от особенностей дееспособности представляемого лица возможно выделение нескольких типов законного представительства. Каждому такому виду присущи свои отличительные черты, что касается в первую очередь набора прав и обязанностей представителя, поэтому представляется возможным вести речь о специфике правового статуса каждого из них <5>.
--------------------------------
<5> Рузакова О.А. Вопросы представительства в свете реформы гражданского судопроизводства // Арбитражный и гражданский процесс. 2019. N 5. С. 18 - 22.
Основная группа законных представителей, подлежащая к рассмотрению, - это законные представители несовершеннолетних. Согласимся с утверждением, что защита прав и охраняемых законом интересов, восполнение дееспособности и осуществление надзора за несовершеннолетними являются целями законного представительства <6>. Правовой статус и объем полномочий законных представителей несовершеннолетних до достижения 14-летнего возраста и от 14 до 18 лет существенно разнится.
--------------------------------
<6> Попова Д.Г. К вопросу о выделении специального правового статуса "законный представитель несовершеннолетнего" // Вестник Омского университета. Сер.: Право. 2014. N 3 (40). С. 94 - 96.
В рамках гражданского процесса интересы несовершеннолетних от 14 до 18 лет представляют их родители, усыновители или попечители согласно ч. 1 ст. 26 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) и ст. 64 Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ).
До достижения несовершеннолетним гражданином 14-летнего возраста согласно ст. 28 ГК РФ, а также ст. 64 СК РФ законное представительство осуществляется родителями, усыновителями или опекунами. При этом, как указано в ст. 28 ГК РФ, малолетние в возрасте от 6 до 14 лет вправе самостоятельно совершать: мелкие бытовые сделки; сделки, направленные на безвозмездное получение выгоды, не требующие нотариального удостоверения либо государственной регистрации; сделки по распоряжению средствами, предоставленными законным представителем или с согласия последнего третьим лицом для определенной цели или для свободного распоряжения. Имущественную ответственность по сделкам малолетнего несут его родители, усыновители или опекуны. Эти лица отвечают и за вред, причиненный малолетними. При таком виде законного представительства лицо, представляющее интересы ребенка, действует от собственного имени, в отличие от представителя несовершеннолетнего от 14 до 18 лет, где он оказывает несовершеннолетнему содействие в осуществлении его прав. Содействие такого рода - это одобрение совершаемых несовершеннолетним юридически значимых действий либо путем непосредственного присутствия, либо путем дачи письменного согласия.
Статья 123 СК РФ, а также ст. 7 и 8 Федерального закона от 24 апреля 2008 г. N 48-ФЗ "Об опеке и попечительстве" возлагают обязанность выступать опекунами и попечителями детей, оставшихся без попечения родителей, до передачи в семью на воспитание, под опеку или попечительство, в приемную семью либо в случаях, предусмотренных законами субъектов Российской Федерации, в патронатную семью, а при отсутствии такой возможности - в организации для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, на органы опеки и попечительства.
В рамках гражданского процесса законные представители несовершеннолетних действуют от имени несовершеннолетних и в их интересах и согласно ст. 52 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) совершают от имени представляемых ими лиц все процессуальные действия, право совершения которых принадлежит представляемым, таким образом, создавая для них процессуальные права и обязанности, с ограничениями, предусмотренными законом. Данные ограничения обусловлены особенным статусом несовершеннолетнего. К ним можно отнести требования ст. 37 ГК РФ, в которой содержатся общие правила о распоряжении имуществом подопечного. На основании норм, содержащихся в данной статье, суд не может принимать отказ законного представителя от иска или признание иска, если стороной по делу является несовершеннолетний, находящийся под опекой или попечительством, без согласия органа опеки и попечительства.
У законных представителей также есть правомочие передать ведение дел другому лицу в рамках договорного представительства. При этом круг передаваемых полномочий определяется законным представителем самостоятельно и должен быть отражен в оформленной доверенности.
Помимо родителей, опекунов и попечителей, права несовершеннолетних в рамках законного представительства могут представлять и иные лица: администрация детского дома, органы опеки и попечительства, если возникла необходимость участия законного представителя до назначения опекуна или попечителя согласно ч. 2 ст. 123 и ч. 1 ст. 147 СК РФ.
Несовершеннолетние могут выступать свидетелями, поскольку такая обязанность закреплена за всеми гражданами в ст. 69 ГПК РФ. Допрос несовершеннолетних свидетелей происходит по правилам, закрепленным в ст. 179 ГПК РФ. В зависимости от возраста ребенка в законе установлены разные правила допроса свидетелей. До 14 лет присутствие педагогического работника при допросе ребенка является обязательным, а при допросе свидетеля в возрасте от 14 до 16 лет суд решает вопрос о его присутствии по своему усмотрению. Могут быть также вызваны родители, усыновители, опекун или попечитель ребенка, которые имеют право высказывать свое мнение о содержании показаний и др. с разрешения суда.
Существует еще несколько категорий лиц, для осуществления гражданских процессуальных прав которых закон предписывает обязательное наличие законных представителей:
- граждане, признанные судом недееспособными вследствие психического расстройства (ст. 32 ГК РФ);
- граждане, ограниченные судом в дееспособности вследствие пристрастия к азартным играм, злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами (ст. 33 ГК РФ);
- недееспособные или не полностью дееспособные граждане, помещенные под надзор в образовательные организации, медицинские организации, организации, оказывающие социальные услуги, или иные организации, в том числе в организации для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (ст. 35 ГК РФ);
- пациенты, признанные в установленном законом порядке недееспособными, но не имеющие законного представителя психиатрического стационара (ст. 39 Закона Российской Федерации от 02.07.1992 N 3185-1 "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании");
- автор, опубликовавший свое произведение анонимно или под псевдонимом (за исключением случая, когда псевдоним автора не оставляет сомнения в его личности) (ст. 1265 ГК РФ);
- обладатель авторских и смежных прав (гражданин), с которым не заключен договор о передаче полномочий по управлению правами (ст. 1244 ГК РФ);
- судовладелец и грузовладелец (их интересы в гражданском процессе представляет капитан судна согласно ст. 71 Кодекса торгового мореплавания Российской Федерации, ст. 30 Кодекса внутреннего водного транспорта Российской Федерации);
- граждане России в государстве пребывания, которые не в состоянии своевременно осуществить защиту своих прав и интересов (п. 8 Положения о Консульском учреждении Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 05.11.1998 N 1330);
- несовершеннолетние граждане России при организованном выезде за ее пределы без сопровождения родителей, усыновителей, опекунов или попечителей (ст. 22 Федерального закона от 15.08.1996 N 114-ФЗ "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию");
- ответчик, место жительства которого неизвестно, в случае отсутствия у него представителя (ст. 50 ГПК РФ).
Отдельным видом законного представительства можно назвать представительство приемными родителями, оно возникает вследствие заключения договора о передаче ребенка на воспитание в семью, который заключается между органом опеки и попечительства и приемными родителями (ч. 1 ст. 151 СК РФ).
Представительство усыновителями возникает вследствие вынесения соответствующего решения судом и его вступления в законную силу. Основанием такого представительства является факт вынесения судом решения об усыновлении и вступления его в законную силу. Кроме того, в СК РФ, в ст. 140 - 144, предусмотрены правила отмены усыновления, которые являются основанием прекращения законного представительства.
Основанием возникновения представительства опекунами и попечителями является акт суда или соответствующего органа государственной власти о назначении опеки или попечительства. На законного представителя возлагается обязанность по осуществлению прав и обязанностей представляемых.
На основании ч. 2 ст. 155.2 СК РФ детям, помещенным под надзор в организации для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, опекуны или попечители не назначаются. Исполнение обязанностей по содержанию, воспитанию и образованию детей, а также защите их прав и законных интересов возлагается на эти организации. Согласимся с позицией, что такая ситуация создает условия для возникновения барьеров, препятствующих реализации права на судебную защиту соответствующими категориями несовершеннолетних <7>.
--------------------------------
<7> Зайков Д.Е. Институт законного представительства в гражданском и арбитражном процессах: особенности правового регулирования и проблемы судебной практики // Российская юстиция. 2018. N 7. С. 29 - 30.
В силу ст. 30 ГК РФ имущественные права и интересы такой категории лиц, как ограниченно дееспособные граждане, в судах представляют их попечители. Лица, ограниченные в дееспособности, самостоятельно несут имущественную ответственность по совершенным сделкам и за причиненный вред. Они вправе совершать мелкие бытовые сделки, но совершать иные сделки, получать доходы и распоряжаться ими могут только с согласия попечителя. Также представительство их интересов осуществляет попечитель. Однако суд обязан привлекать к участию в делах граждан, ограниченных в дееспособности.
К недееспособным относятся и граждане, которые вследствие психического расстройства не могут понимать значения своих действий или руководить ими и признанные таковыми судом. Над ними устанавливается опека, их интересы представляет опекун, выступающий в качестве законного представителя.
На практике возникают сложности в части определения характера представительства совершеннолетнего дееспособного лица, в отношении которого установлен патронаж. В соответствии со ст. 41 ГК РФ над совершеннолетним дееспособным гражданином, который по состоянию здоровья не способен самостоятельно осуществлять и защищать свои права и исполнять свои обязанности, может быть установлен патронаж, то есть орган опеки и попечительства назначает ему помощника с его согласия в письменной форме, а также с согласия в письменной форме гражданина, над которым устанавливается патронаж. Такой помощник совершает действия в интересах гражданина, находящегося под патронажем, на основании заключаемых с этим лицом договора поручения, договора доверительного управления имуществом или иного договора. Хотя характер представительства в данном случае синонимичен законному представительству несовершеннолетних и недееспособных лиц, при этом в ст. 48 ГПК РФ, в которой содержится перечень лиц, выступающих в качестве законных представителей в суде, нет попечителей патронируемых граждан.
Данный вид представительства имеет как элементы законного представительства (поскольку патронаж устанавливается органами опеки и попечительства), так и элементы представительства по договору (поскольку фактически для этого необходим договор и согласие патронируемого гражданина). Гражданское процессуальное законодательство в рамках законного представительства не различает опекунов и попечителей, признавая их законными представителями подопечных.
Таким образом, понятие "законный представитель" может быть использовано для обозначения как специального правового статуса, так и процессуального статуса родителей или лиц, их замещающих, обратившихся в суд за защитой прав и законных интересов несовершеннолетних. Такие лица имеют особую заинтересованность в исходе дела: выступая в качестве законных представителей несовершеннолетних, они одновременно выполняют возложенную на них законом обязанность по защите прав и законных интересов несовершеннолетних и реализуют процессуальные права самих несовершеннолетних. В данном случае, условно говоря, уместно сравнение статуса таких лиц со статусом прокуроров в гражданском процессе, поскольку и те, и другие действуют от своего имени, но в защиту прав и законных интересов иных лиц.
СК РФ устанавливает не право, а обязанность родителей и лиц, их замещающих, защищать права и интересы несовершеннолетних (ст. 56 и 64). Такой подход законодателя обусловлен незрелостью детской психики, поскольку у ребенка отсутствуют в силу естественных причин необходимые навыки для самостоятельного приобретения, осуществления и защиты принадлежащих ему прав как материального, так и процессуального характера. В указанных нормах СК РФ речь идет не только о семейных, но и гражданских и иных правах, вытекающих из Конституции Российской Федерации и действующего законодательства.
Можно сделать вывод, что в зависимости от вида правовой связи между представителем и представляемым будет различаться и статус законного представителя. Так, набор прав и обязанностей опекуна будет существенно шире, чем набор прав и обязанностей попечителя, что обусловлено состоянием представляемого лица.
Специальный гражданско-процессуальный статус законного представителя тесно связан со статусом родителя или лица, заменяющего родителя, если речь идет о несовершеннолетних. При этом эти два статуса не являются тождественными друг другу, а одно вытекает из другого. В специальный правовой статус "законного представителя несовершеннолетнего" подлежат включению специальная правоспособность, специальные права (обязанности), а также ответственность законного представителя, которые реализуются в материальных и процессуальных отношениях представительства, а также отношениях, которые не охватываются отношениями представительства.
Таким образом, законные представители действуют исключительно в целях восполнения неполной дееспособности граждан. В зависимости от возраста несовершеннолетнего или собственного статуса опекуна или попечителя законный представитель может или полностью замещать несовершеннолетнего в процессуальных правоотношениях, выступая от собственного имени, или по мере взросления несовершеннолетнего оказывать содействие в самостоятельной реализации своих процессуальных (или иных) прав и обязанностей. Степень самостоятельности несовершеннолетнего прямо коррелирует со степенью свободы законного представителя в интересах несовершеннолетнего: чем самостоятельнее несовершеннолетний, тем меньше правомочий в его отношении у законного представителя.
Литература
1. Зайков Д.Е. Институт законного представительства в гражданском и арбитражном процессах: особенности правового регулирования и проблемы судебной практики / Д.Е. Зайков // Российская юстиция. 2018. N 7. С. 29 - 32.
2. Кокин А.В. Особенности правового содержания статуса законного представителя в юридическом процессе / А.В. Кокин // Вопросы экономики и права. 2012. N 11. С. 48 - 54.
3. Попова Д.Г. К вопросу о выделении специального правового статуса "законный представитель несовершеннолетнего" / Д.Г. Попова // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2014. N 3 (40). С. 91 - 99.
4. Рузакова О.А. Вопросы представительства в свете реформы гражданского судопроизводства / О.А. Рузакова // Арбитражный и гражданский процесс. 2019. N 5. С. 18 - 22.
5. Сидоров Р.А. Представительство в гражданском процессе: диссертация кандидата юридических наук / Р.А. Сидоров. Тверь, 2003. 165 с.
6. Таирова А.Т. Законное представительство в гражданском процессе: некоторые проблемы теории и практики / А.Т. Таирова // Законодательство. 2020. N 5. С. 78 - 84.
7. Тарло Е.Г. Профессиональное представительство в суде: монография / Е.Г. Тарло. Москва: Известия, 2004. 416 с.
Подписано в печать
09.07.2021
------------------------------------------------------------------
Документ предоставлен КонсультантПлюс
ПРОБЛЕМЫ ЗАКОННОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ
О.И. ВЕЛИЧКОВА
Величкова Оксана Ивановна, кандидат юридических наук, преподаватель кафедры гражданского права и процесса Воронежского государственного университета.
Институт законного представительства относится к достаточно разработанным вопросам гражданского права. Тем не менее и здесь можно вести речь о проблемах согласованности норм пусть и близких, но при этом разных отраслей права: гражданского и семейного.
Гражданский кодекс РФ напрямую не дает определения законных представителей ребенка, а раскрывает это понятие через другие институты, например п. 2 ст. 20 ГК РФ - о месте жительства несовершеннолетних или п. 2 ст. 26 ГК - порядок совершения сделок несовершеннолетними в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет. Эти и другие нормы Гражданского кодекса указывают в качестве законных представителей следующих лиц: родителей, усыновителей и опекунов (а в п. 1 ст. 26 ГК вместо опекунов определены попечители).
Семейный кодекс крайне редко использует термин "законные представители ребенка" (например, п. 1 ст. 64, ст. 99, ст. 102, п. 1 ст. 165 СК РФ). Но это не означает, что подобная правовая конструкция не имеет значения в семейном праве, скорее наоборот, просто в этом случае законодатель иначе подошел к определению указанного института. Пункт 1 ст. 64 СК РФ определяет, что "родители являются законными представителями своих детей...", другие же нормы в части законного представительства по сути приравнивают друг к другу родителей и "лиц, их заменяющих". Другими словами, под законными представителями в семейном праве понимаются не только родители, но и все другие лица, их заменяющие. К их числу можно отнести усыновителей, опекунов, попечителей и приемных родителей. Но здесь важнее не прямое перечисление всех лиц, которые по закону могут заменять родителей, а общий принцип их определения. Ведь в случаях когда ребенок лишен семейного воспитания, заботу о нем берет орган опеки и попечительства или то специальное детское учреждение, в котором ребенок проживает. Кроме этого, не исключено введение новых форм устройства детей, оставшихся без попечения родителей, как известных, так и не известных нам сегодня. (В ряде субъектов Федерации широко применяется некий заменитель приемной семьи - институт, известный под названием "патронат". При этом законодатели разных регионов вкладывают свой, "особый" смысл в понимание данного института.) В этой связи представляется не совсем удачной указанная конструкция Гражданского кодекса об определении законных представителей ребенка. Как минимум в качестве таковых не указаны усыновители и приемные родители. Конечно, можно бы было возразить, что усыновители в силу ст. 2, 137 СК РФ приравниваются к родителям, а приемные родители в силу п. 3 ст. 153 СК РФ "обладают правами и обязанностями опекуна (попечителя)".
Но эти доводы вполне понятны специалистам-теоретикам, а вот практические работники, непосредственные правоприменители зачастую не проводят подобных параллелей. Они, втиснутые в рамки инструкций, боясь за собственное рабочее место, как правило, буквально применяют ту или иную норму права. Нотариусы или работники регистрационных органов, скорее всего, откажут приемным родителям в совершении тех или иных действий от имени своих воспитанников. Могут также возникнуть проблемы при реализации детьми своих жилищных прав, при принятии решения о проведении различных медицинских вмешательств и т.д. В этой связи в качестве примера для гражданского законодательства можно использовать конструкцию, предусмотренную п. 1 ст. 52 ГПК РФ: "Права, свободы и законные интересы недееспособных или не обладающих полной дееспособностью граждан защищают в суде их РОДИТЕЛИ, УСЫНОВИТЕЛИ, ОПЕКУНЫ, ПОПЕЧИТЕЛИ ИЛИ ИНЫЕ ЛИЦА, КОТОРЫМ ЭТО ПРЕДОСТАВЛЕНО ФЕДЕРАЛЬНЫМ ЗАКОНОМ" (выделено мною. - В.О.). Данная конструкция является достаточно простой, "неотягощенной" и вполне привычной российскому праву, а главное, что она устраняла бы несогласованность норм гражданского и семейного права, что в итоге способствовало бы надлежащему и своевременному представительству прав и интересов несовершеннолетних.
Следующая проблема, на которой хотелось бы остановить внимание в рамках обусловленной темы, - это проблема дееспособности законных представителей несовершеннолетних. Если с усыновителями, опекунами, попечителями и приемными родителями все ясно, поскольку одним из условий получения данного статуса является совершеннолетие и, как следствие, дееспособность (по возрасту) гражданина (граждан), претендующего быть таковым, то дееспособность родителей не является обязательным обстоятельством для получения родительского статуса.
Пункт 3 ст. 62 СК РФ устанавливает, что "несовершеннолетние родители имеют права признавать и оспаривать свое отцовство и материнство на общих основаниях...". Таким образом, появление родительского статуса может произойти и у четырнадцатилетнего подростка (хотя известны случаи и более раннего материнства и отцовства). Данная ситуация не могла не повлечь дифференцированный подход законодателя к определению дееспособности несовершеннолетних родителей.
Так, несовершеннолетние родители, вступившие в брак, приобретают полный объем родительских прав и обязанностей наравне с совершеннолетними лицами, ставшими родителями (п. 2 ст. 61 СК РФ). Таково же семейно-правовое положение несовершеннолетних родителей, которые хотя и не состоят в браке, но достигли шестнадцати лет (п. 2 ст. 62 СК РФ). Однако разница между этими группами несовершеннолетних родителей существенна. Первые, заключив брак, автоматически приобрели и полный объем гражданской дееспособности, с точки зрения права они обладают всеми необходимыми элементами - гражданской и частичной семейной дееспособностью (родительской) для того, чтобы быть надлежащими представителями своих детей <1>. Вторая же группа несовершеннолетних родителей находится в двояком положении. Несовершеннолетние родители, не состоящие в браке и достигшие шестнадцати лет, по семейному законодательству имеют право быть надлежащими представителями своих детей. Причем представителями не только в семейных правоотношениях, но и в гражданских, гражданских процессуальных и т.д. Это вытекает из п. 2 ст. 62 СК РФ, где сказано, что "несовершеннолетние родители, не состоящие в браке... вправе самостоятельно осуществлять родительские права по достижении ими шестнадцати лет", и п. 1 ст. 64 СК РФ, установившего, что "родители являются законными представителями своих детей и выступают в защиту их прав и интересов в отношении с любыми физическими и юридическими лицами, в том числе в судах, без специальных полномочий". Однако факт рождения ребенка и приобретение родительской дееспособности с шестнадцати лет не делает такого родителя полностью дееспособным в гражданском праве. Налицо определенный парадокс: распоряжаться собственным имуществом такой родитель самостоятельно, без согласия своих законных представителей, в большинстве случаев не может (ст. 26 ГК РФ), а совершать такие же сделки от имени своего ребенка имеет право. Согласно п. 3 ст. 37 ГПК права, свободы и законные интересы несовершеннолетних родителей, не состоящих в браке, достигших шестнадцати лет, защищают в процессе их законные представители, а согласно п. 5 той же статьи права, свободы и законные интересы детей таких несовершеннолетних родителей будут защищать уже несовершеннолетние родители сами. При заключении алиментного соглашения, когда такой несовершеннолетний родитель является плательщиком алиментов, требуется согласие его законных представителей, а когда тот же родитель выступает как представитель получателя алиментов (т.е. действует как законный представитель своего ребенка), он самостоятельно заключает алиментное соглашение и согласия его законных представителей не требуется. И перечень подобных примеров, когда один и тот же субъект в практически похожих ситуациях должен действовать по-разному, можно было бы продолжить.
--------------------------------
<1> Закон, предоставив им право быть представителями своих детей, не учитывает, что такие родители, заключившие брак в юном возрасте (ряд субъектов Федерации допускают вступление в брак в пятнадцать и четырнадцать лет, а в двух субъектах Федерации вообще не установлен минимальный возраст для вступления в брак), фактически не способны представлять интересы своих детей надлежащим образом, поскольку, как правило, не имеют достаточного уровня личностной зрелости и крайне неграмотны.
Существуют различные правовые позиции по решению указанной непоследовательности. Так, М.В. Антокольская предлагает "изменение гражданского законодательства и наделение несовершеннолетнего родителя полной дееспособностью с шестнадцати лет или... включение рождения несовершеннолетним ребенка в число обстоятельств, при наличии которых несовершеннолетний может быть эмансипирован" <2>. Другой специалист в семейном праве Н.М. Савельева предлагает рассматривать "факт рождения ребенка несовершеннолетними родителями, не состоящими в браке, как основание для признания лица полностью дееспособным как в гражданском, так и в семейном праве" <3>.
--------------------------------
<2> Антокольская М.В. Семейное право. М., 1996. С. 221.
<3> Савельева Н.М. Правовое положение ребенка в Российской Федерации: гражданско-правовой и семейно-правовой аспекты: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Белгород, 2004. С. 10.
С указанными предложениями трудно согласиться. Представляется, что подобные способы не решат проблем надлежащего представления интересов несовершеннолетних, если их родители сами еще являются детьми (в анализируемом случае - родители от шестнадцати до восемнадцати лет, не состоящие в браке). С правовой точки зрения - возможно, а вот с позиции права ребенка на защиту - вряд ли. Ведь данное право подразумевает не защиту прав и интересов ребенка вообще, а прежде всего надлежащую защиту. Ведь не случайно при принятии наиболее значимых правовых решений несовершеннолетнему требуется согласие его родителей или иных законных представителей, людей, которые в силу своих знаний, опыта, чувства долга, ответственности должны предпринять все необходимые меры для реализации прав ребенка в его интересах. Отступать от этой идеи, сложившейся веками, в угоду приведения норм "в соответствие" вряд ли правильно. Не следует забывать, что "дееспособность, как и правоспособность, не рассматривается как естественные свойства граждан, они предоставляются им законом и являются юридическими категориями. В связи с этим нельзя говорить о равенстве дееспособности людей; ее объем зависит от способности конкретного человека разумно рассуждать, понимать смысл норм права, сознавать последствия своих действий. Обычно эти качества различаются в зависимости от возраста граждан и их психического здоровья" <4>.
--------------------------------
<4> Захарова О.Б. Лишение и ограничение дееспособности гражданина // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 4. С. 12.
На наш взгляд, было бы неверно перекладывать на плечи юных родителей, которые и так де-факто оказались в тяжелой жизненной ситуации, еще и груз решения проблем по защите прав их ребенка. Несовершеннолетние родители, как правило, из неблагополучных семей, малообеспеченные, юридически неграмотные. И как следствие, они свои интересы зачастую не могут отстоять, а закон их обязывает защищать интересы своего собственного ребенка.
Представляется, что существуют два выхода из сложившейся ситуации. Во-первых, возможно установление института опеки над детьми таких родителей и переложение обязанности по защите прав и интересов детей несовершеннолетних родителей на опекунов. Но в функции опекуна входят не только обязанности по защите прав и интересов несовершеннолетних, но и их непосредственное воспитание. В этой связи могут пострадать интересы самого несовершеннолетнего родителя, поэтому вторым вариантом является использование правовой модели, заложенной в п. 2 ст. 64 СК РФ. То есть если допустить, что несовершеннолетний родитель не в состоянии представлять интересы детей и осуществлять надлежащую защиту их законных прав и интересов, тогда орган опеки и попечительства обязан назначить представителя для защиты прав и интересов детей.
Говоря о дееспособности несовершеннолетних родителей, нельзя не выделить отдельно следующую их группу - это несовершеннолетние родители, не состоящие в браке и не достигшие шестнадцати лет. Данным лицам предоставлены лишь право на совместное проживание с ребенком и право на участие в его воспитании (п. 1 ст. 62 СК РФ). Такие родители не имеют права на самостоятельное воспитание и образование ребенка, не имеют права на защиту его прав и законных интересов и, как следствие, не могут быть законными представителями своих детей. Более того, законодатель применительно к указанным несовершеннолетним родителям отошел от стандартной конструкции "прав и обязанностей" родителей, предоставил им лишь "усеченный" объем родительских прав и не возложил на них родительских обязанностей (в том числе и обязанности по содержанию ребенка). Тем не менее согласно п. 2 ст. 62 СК РФ опека над детьми несовершеннолетних родителей, не состоящих в браке и не достигших шестнадцати лет, не является обязательной. Представляется, что подобный подход законодателя не совсем оправдан, противоречит закону и вряд ли соответствует интересам указанных лиц.
На наш взгляд, наличие у ребенка родителей, которые в силу возраста не обладают полным объемом родительских прав и обязанностей, означает, что в соответствии с п. 1 ст. 121 СК РФ надлежащее родительское попечение у такого ребенка отсутствует. Следовательно, на основании п. 1 ст. 145 СК РФ опека над таким ребенком необходима <5>.
--------------------------------
<5> Данное предложение критикуется О.Ю. Блохиной (Ильиной) в работе "Учет интересов ребенка при реализации им своих личных прав в суде". Тверь, 2003. С. 12 - 13.
Для понимания путей выхода из сложившейся ситуации следует определить причины, по которым законодатель сделал опеку над детьми таких родителей не обязательной. Вряд ли это можно списать только на "недосмотр", на законодательное упущение. Представляется, что причиной, по которой законодатель предусмотрел все-таки не обязанность по установлению опеки над детьми несовершеннолетних родителей, а возможность такой опеки, является то, что она носит достаточно кратковременный характер. Ведь не исключена ситуация, когда ребенок появился у матери, возраст которой пятнадцать лет и девять месяцев, и, поскольку она через три месяца приобретет родительские права в полном объеме, у нее появятся и родительские обязанности. Поэтому нецелесообразна трата времени и сил на установление опеки над ее ребенком. В процессе семейного воспитания помощь ей будут оказывать ее законные представители или иные лица, с которыми она проживает. Наличие у ребенка законного представителя для защиты его прав и интересов требуется обычно в ситуациях, выходящих за рамки обыденных, например, при помещении ребенка в медицинское учреждение, защите его имущественных прав. Поэтому надо полагать, что законодатель предполагал, что если будут необходимые причины для защиты прав и интересов детей несовершеннолетних родителей, то и опека будет над ребенком установлена, а при отсутствии таковых это делать не обязательно.
Однако с подобной логикой согласиться трудно. В действующем семейном праве правам ребенка корреспондируют обязанности родителей или лиц, их заменяющих. Как уже было указано выше, несовершеннолетние родители, не состоящие в браке и не достигшие шестнадцати лет, не имеют обязанностей по отношению к своим детям. Следовательно, при отсутствии у них (детей) опекунов отсутствует субъект, который обязан реализовывать права детей таких несовершеннолетних родителей.
Изменение ситуации в семье, когда ребенку требуется помощь немедленно, в отсутствие законного представителя чревато тем, что надлежащее осуществление прав ребенка не состоится.
Способов приведения ст. 62 СК РФ в соответствие с интересами ребенка несовершеннолетних родителей несколько. Один из вариантов - закрепление в п. 2 ст. 62 СК РФ обязанности (а не права) по назначению опекуна детям несовершеннолетних родителей. Такие предложения встречаются в правовой литературе <6>. Указанный вариант, с одной стороны, является самым простым, поскольку не меняет в целом сложившейся правовой конструкции о необходимости назначения законных представителей детям, оставшимся без надлежащего попечения со стороны родителей, с другой стороны, - достаточно сложным, поскольку требует дополнительной работы органов опеки и попечительства по выявлению таких детей и длительного времени для назначения им опекунов. А с учетом кратковременности опеки в ряде случаев работа по назначению опекуна ребенку может стать практически бесполезной.
--------------------------------
<6> Петухова Э.А. Актуальные проблемы усыновления иностранными гражданами детей, имеющих российское гражданство: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 20; Ткаченко Т.В. Усыновление по российскому семейному праву: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 1999. С. 13.
Другим вариантом может быть установление правила, что в случае рождения ребенка у несовершеннолетних родителей до достижения ими шестнадцати лет законными представителями данного ребенка с правами опекунов станут родители несовершеннолетних родителей. Данное правило позволило бы иметь лицо, которое реализует права ребенка и освобождает органы опеки и попечительства от работы по установлению опеки. Тем самым достигаются две цели: с одной стороны, при возникновении чрезвычайных ситуаций, когда ребенку требуется оказание немедленной помощи, его законный представитель уже имеется и не требуется времени для его назначения, с другой - даже в случаях кратковременности такого законного представительства отсутствует необходимость отвлекать работников органов опеки и попечительства от решения их насущных задач.
Однако предлагаемый вариант в том виде, как он изложен, может порождать ряд проблем при осуществлении прав ребенка, поскольку ребенок одновременно может иметь до четырех законных представителей (по двое родителей каждого несовершеннолетнего родителя). Следовательно, необходимо уточнение по конкретизации личности, на которую возлагается обязанность по законному представительству ребенка. Поскольку в большинстве случаев материнство регистрируется, тогда как отцовство конкретного мужчины нередко отсутствует, на наш взгляд, необходимо возложить обязанность по представительству ребенка на родителей несовершеннолетней матери. Спорным вопросом в данном случае будет являться возможность возложения такой обязанности на обоих родителей несовершеннолетней матери. С одной стороны, если провести аналогию законного представительства в исследуемом случае с родительскими правоотношениями, то можно допустить возложение функций по такому представительству на обоих родителей. Но это вряд ли правильно, поскольку правоотношения, возникающие между таким законным представителем и ребенком, являются, по сути, отношениями по опеке, а опекуном в силу п. 1 ст. 35 ГК РФ, п. 2 ст. 146, ст. 150 СК РФ может быть назначено только одно лицо. Следует отметить, что в настоящее время существует проект Федерального закона "Об опеке и попечительстве" <7>. В нем содержится положение о возможности наличия у одного подопечного нескольких опекунов, которые несут за свои действия солидарную ответственность. Другими словами, законопроект допускает "соопекунство", распространенное в мировой практике.
--------------------------------
<7> Михеева Л.Ю. Опека и попечительство: теория и практика. М., 2004. С. 301 - 319.
Поскольку в настоящее время "соопекунство" не предусмотрено ни ГК РФ, ни СК РФ, представляется, в качестве оптимального варианта в данном случае будет возложение функций опекуна на мать несовершеннолетней матери, поскольку именно женщина обычно берет на себя труд по воспитанию своих внуков. Однако в любом случае необходимо предусмотреть возможность отступления от общего правила, поскольку мать несовершеннолетней может отсутствовать либо не желать иметь подобного рода обязанность либо в семье есть лицо, способное осуществлять деятельность по опеке над ребенком несовершеннолетних родителей лучшим образом.
Хочется надеяться, что идеи, высказанные в данной работе, покажутся интересными не только ученым-теоретикам, но и нашим законотворцам, ведь согласованность правовых норм разных отраслей имеет, прежде всего, важное практическое значение, позволяющее в нашем случае обеспечить надлежащую защиту прав и интересов несовершеннолетних.
Документ предоставлен КонсультантПлюс
"Арбитражный и гражданский процесс", 2023, N 3
ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ СУДЕБНОЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО В ГРАЖДАНСКОМ
И АРБИТРАЖНОМ ПРОЦЕССАХ РОССИИ: ЭТАПЫ ПУТИ
А.А. РОМАНОВ
Романов Андрей Александрович, старший преподаватель кафедры гражданского права и процесса Юридической школы Дальневосточного федерального университета, управляющий партнер Консультационной группы "Верно".
Статья посвящена актуальным вопросам института судебного представительства, его развития в российском процессуальном праве, а также содержит краткий анализ судебной практики и законодательства, существующих со времени принятия поправок в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации и Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации на предмет включения требований к представителю в части наличия у него высшего юридического образования или ученой степени по юридической специальности. В статье предложены дальнейшие пути практического совершенствования допуска представителей к участию в гражданских и арбитражных делах.
Ключевые слова: представитель, адвокат, суд, монополия, представительство, гражданский, арбитражный процессы, допуск.
Professional Legal Representation in Civil and Arbitration Procedures of Russia: Development Stages
A.A. Romanov
Romanov Andrey A., Senior Lecturer of the Department of Civil Law and Procedure of the Law School of the Far Eastern Federal University, Managing Partner of the Verno Consulting Group.
The article is devoted to topical issues of the institution of judicial representation, its development in Russian procedural law, and also contains a brief analysis of judicial practice and legislation that have occurred since the adoption of amendments to the Civil Procedure Code of the Russian Federation and the Arbitration Procedure Code of the Russian Federation to include requirements for a representative in part the presence of a higher legal education or an academic degree in a legal specialty. The article suggests further ways of practical improvement of the admission of representatives to participate in civil and arbitration cases.
Key words: representative, lawyer, court, monopoly, representation, civil, arbitration, process, admission.
Вопрос о профессиональном судебном представительстве в цивилистическом процессе России, будучи весьма актуальным в науке и практике за последнее десятилетие, не потерял своей значимости и в текущее время. Несмотря на то что борьба за введение так называемой "адвокатской монополии" немного поутихла, тем не менее, с учетом процессуальной реформы представительства, проведенной в 2018 - 2019 гг., можно и, наверное, нужно подвести некоторые итоги.
Напомним, что в соответствии с указами Президента 2012 г. и Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 апреля 2014 г. N 312 была утверждена госпрограмма "Юстиция". В рамках ее реализации Министерство юстиции Российской Федерации разработало Концепцию регулирования рынка профессиональной юридической помощи. В основании данной Концепции лежит попытка реформирования рынка юридических услуг путем трансформации коммерческой юридической деятельности в адвокатскую и объединения всех частнопрактикующих юристов на основе принципов организации адвокатского сословия <1>. Полемичность предлагаемых нововведений была настолько высока, что им было посвящено множество различных публикаций и научных работ, по своему содержанию как отвергавших, так и поддерживавших эту идею.
--------------------------------
<1> Яртых И.С. Реформа адвокатуры в свете Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи, разработанной Минюстом России // Актуальные проблемы российского права. 2016. N 11 (72). С. 163 - 164.
По итогам дискуссий сбалансированным вариантом был избран подход, содержащийся в настоящее время в Гражданском процессуальном кодексе Российской Федерации (ГПК РФ) (ст. 49) и Арбитражном процессуальном кодексе Российской Федерации (АПК РФ) (ст. 59), согласно которому осуществлять договорное судебное представительство в гражданском и арбитражном процессах могут адвокаты либо лица, имеющие высшее юридическое образование или же ученую степень по юридической специальности.
При этом в ст. 49 ГПК РФ установлено исключение, согласно которому профессиональный ценз не распространяется на представительство в делах, рассматриваемых мировыми судьями и районными судами <2>. В арбитражных судах подобного исключения при рассмотрении арбитражных дел по первой инстанции не предусмотрено.
--------------------------------
<2> Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. N 138-ФЗ (ред. от 29.12.2022) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2023) // СПС "КонсультантПлюс" (дата обращения: 31.01.2023).
С течением времени после введения указанных изменений в процессуальное законодательство, а также принимая во внимание особенности регулирования, возникающие в правоприменительной практике, наметилась тенденция к смягчению подходов в разрезе допуска представителей к участию в процессе.
Так, в соответствии с Обзором судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2020), утвержденным Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10 июня 2020 г. <3>, установлено, что Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)", являющимся специальной нормой по отношению к АПК РФ, в ст. 36 предусмотрены собственные требования к представителям по делам о банкротстве, ввиду чего в качестве представителей могут выступать любые дееспособные граждане, имеющие надлежащим образом оформленные полномочия на ведение дела о банкротстве; требования о необходимости высшего образования эта норма не содержит. Соответственно, требования о наличии у представителя высшего юридического образования, обусловленные арбитражным процессуальным законодательством, не распространяются на представителей по делам о несостоятельности (банкротстве).
--------------------------------
<3> Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2020): утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10 июня 2020 г. URL: https://vsrf.ru/documents/practice/28993/ (дата обращения: 31.01.2023).
В 2020 году Конституционным Судом Российской Федерации (КС РФ) принято Постановление N 37-П <4>, которым установлено, что положения ст. 59 АПК РФ, не противоречащие Конституции Российской Федерации, тем не менее не ограничивают права организации вести дела от ее имени в арбитражном процессе связанному с организацией лицу - ее участнику или работнику, не имеющему высшего юридического образования, но обладающему необходимыми знаниями и компетенцией в области спорных отношений, за исключением лиц, которые не могут быть представителями в силу прямого указания закона (ст. 60 АПК РФ), при условии, что интересы этой организации одновременно представляют также адвокаты или иные лица, имеющие высшее юридическое образование либо ученую степень по юридической специальности. При этом КС РФ отметил, что такой формальный критерий, как наличие высшего юридического образования или же ученой степени в области права, а равно адвокатского статуса, не дает реальной гарантии оказания представителем эффективной помощи ввиду многообразия споров, рассматриваемых в арбитражном суде: даже самый опытный адвокат не может быть достаточно компетентным во всяком арбитражном деле. Работники организации, осведомленные о специфике ее деятельности и являющиеся специалистами в прикладных сферах (таможенное, банковское, страховое дело, антикризисное управление, бухгалтерский учет и др.), зачастую могут оказать по соответствующим категориям споров не менее компетентную помощь.
--------------------------------
<4> Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16 июля 2020 г. N 37-П "По делу о проверке конституционности части 3 статьи 59, части 4 статьи 61 и части 4 статьи 63 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью "Александра" и гражданина К.В. Бударина" // СПС "КонсультантПлюс" (дата обращения: 31.01.2023).
Возможность участия совместно с профессиональным представителем лица без высшего юридического образования, равно как и участие в делах о несостоятельности (банкротстве), также указана в п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 декабря 2021 г. N 46 <5>.
--------------------------------
<5> Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 декабря 2021 г. N 46 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде первой инстанции" // СПС "КонсультантПлюс" (дата обращения: 31.01.2023).
Таким образом, исходя из правоприменительной практики были установлены вышеупомянутые изъятия из профессионального ценза на договорное судебное представительство, что, по сути, свидетельствует об ослаблении позиции, строго направленной на стремление к достижению адвокатской монополии в цивилистическом процессе.
Очередной импульс развитию идей о профессиональном представительстве придало издание Верховным Судом Российской Федерации Постановления Пленума от 8 ноября 2022 г. N 32 "О внесении в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проекта федерального закона "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" <6>. Данным законопроектом Верховный Суд Российской Федерации предлагает устранить исключение из профессионального представительства, установленного в ст. 49 ГПК РФ, допускающее участие в гражданском процессе представителя, не имеющего высшего юридического образования или ученой степени по юридической специальности, у мировых судей и в районных судах. Таким образом, в случае принятия данной поправки нормы о профессиональном представительстве, содержащиеся в ГПК РФ, будут унифицированы с арбитражным процессуальным законодательством, вводящим профессиональный ценз к представителю с первой инстанции арбитражных судов.
--------------------------------
<6> Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 8 ноября 2022 г. N 32 "О внесении в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проекта федерального закона "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации". URL: https://supcourt.ru/documents/own/31745/ (дата обращения: 31.01.2023).
Изложенное свидетельствует о том, что происходит дальнейшее сближение гражданского и арбитражного процессов в части регламентации их отдельных институтов, ввиду чего нельзя исключать и возвращения к идее концепции Единого Гражданского процессуального кодекса, вопрос о котором также является весьма дискуссионным.
Установление профессионального ценза на договорное судебное представительство в гражданском и арбитражном процессах можно считать удачной альтернативой введению так называемой "адвокатской монополии", поскольку, с одной стороны, это не устраняет конкуренцию среди профессионалов на рынке юридических услуг, а с другой - корреспондирует с конституционной нормой в ст. 48 Конституции Российской Федерации о том, что каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи, поскольку вопрос о квалификации напрямую связывался с наличием у представителя высшего юридического образования или ученой степени по юридической специальности.
На наш взгляд, любое иное утяжеление конструкции судебного представительства в цивилистическом процессе будет чрезмерным, как нарушающим право на доступ к правосудию, так и, по сути, обозначающим возможное монопольное право адвокатского сословия на договорное представительство в гражданской и арбитражной юрисдикциях.
Имеющееся сбалансированное регулирование института представительства отвечает ожиданиям судей на участие в судебных процессах квалифицированных представителей лиц, участвующих в деле, и за время существования данных правоположений не выявлено каких-либо существенных недостатков в их реализации. Пробелы, возникавшие в связи с вопросами такого представительства, были успешно преодолены судебной практикой Верховного Суда Российской Федерации и Конституционного Суда Российской Федерации.
Дополнительно необходимо отметить, что в целях эффективного и своевременного отправления правосудия в части подтверждения полномочий представителей лиц, участвующих в деле и подтверждающих свою профессиональную квалификацию документами о высшем юридическом образовании, можно предположить создание реестра таких представителей в качестве разделов электронных систем, используемых судами общей юрисдикции и арбитражными судами: ГАС "Правосудие" и "Мой Арбитр". Сведения о квалификации (образовании) представителя можно было бы вносить в такой электронный реестр, что исключало бы необходимость дальнейшего представления в последующие судебные заседания документов о высшем юридическом образовании, ученой степени по юридической специальности либо же статусе адвоката.
Учитывая синергию электронных систем судопроизводства с базами данных Федеральной налоговой службы (в части регистрационных данных юридических лиц и предпринимателей), иных государственных органов и учреждений, введение такого электронного реестра представителей не представляется непосильной задачей.
При таких обстоятельствах, думается, с учетом предложений Верховного Суда Российской Федерации о введении профессионального ценза представителей по делам, находящимся в производстве у мировых судей и в районных судах, институт представительства в гражданском и арбитражном процессах будет достаточно сбалансирован и не потребует дальнейшего регулирования в части допуска к участию в процессах в гражданской и арбитражной юрисдикциях исключительно представителей российской адвокатуры.
Литература
КонсультантПлюс: примечание.
Учебник "Гражданское процессуальное право: В 2 т. (том 1)" (под ред. П.В. Крашенинникова) включен в информационный банк согласно публикации - Статут, 2022 (2-е издание, переработанное и дополненное).
1. Гражданское процессуальное право: учебник. В 2 томах. Т. 1 / под редакцией П.В. Крашенинникова. Москва: Статут, 2020. 489 с.
2. Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / под редакцией В.В. Яркова. 4-е изд., испр. и перераб. Москва: Статут, 2020. 1071 с.
3. Сахнова Т.В. Курс гражданского процесса / Т.В. Сахнова. 2-е изд., перераб. и доп. Москва: Статут, 2014. 784 с.
4. Яртых И.С. Реформа адвокатуры в свете Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи, разработанной Минюстом России / И.С. Яртых // Актуальные проблемы российского права. 2016. N 11 (72). С. 163 - 169.
Подписано в печать
28.02.2023
------------------------------------------------------------------
